Горбатый. - или собор П Б

               
                "Ксении Анатольевне С.- посвящяется".

                1
Там далеко где чужд лягушкам дух наш русский,-
Собор есть богоматери французкой.
Над ним летают вороны и галки,
"Шерше-ля фам"-и не пойдем мой друг к гадалке.

Роднит что скажем русских и французов?
У них есть Боннопарт,- у нас Кутузов.
И есть мистических явлений резонанс,
Во множестве как впрочем и у нас.

В деревне русской на отшибе жил колдун,
В Париже-ж жил принеприятнейший горбун.
Урод-уродом нес проклятие от рода,
Урода звали по фрацузки-Квазимода.

В столице Франции,в ее первопрестольной
Частенько видели его на колокольне.
Любил страшила отложив свои дела,
Звонить до дури от души в колокола.

Звон колокольный уносил его туда,-
Где сходятся с землею небеса.
Где райские сады и города,
И ангелов пречистых образа.

Частенько с грустью полною очей,
Гонял упырь на колокольне голубей.
Держал голубку он в руке,ну а над ней,-
Парило в небе, - с пол-десятка голубей.

На колокольне раз сидел наш Квазимода,
Стояла чудная и теплая погода.
От неча делать,-ковырялся он в носу
И ел французкую с копченьем колбасу.

Вдруг пестро стало все под крышею церковной,
На площади возник народец вольный.
В рубахах красных мужики,медведь,гитары,
И три танцующих как яркий пламень шмары.

Запел один цыган,-другие подхватили,
И девки шмары по цыгански заходили.
"Огня!Огня!Еще цыган огня!",-
Цыган пел про ретивого коня.

Про небо в звездах,про цветные ковыли,
Как иногда сгорают люди от любви.
Про вольную как ветер вольный волю,
И про цыганскую от века тяжку долю.

На площади стоит столпясь народ,
Забыв про склоки,семьи,огород.
Когда еще увидит "француан",-
Испанских ветром тронутых цыган.

Тем временем по площади собора,
На службу мимо шел французкий поп.
Похож он на соседского Егора-
Мал ростом, лыс и часто морщит лоб.

Отец Жульен так как никто на свете,
В постах,молитвах время проводил.
Но чу!-Его до слез боялись дети,
Жульен детишек тоже не любил.

С цыганским пеньем пляски нарастали,
Рыдали плача и смеялися гитары.
И чернооких глаз цыганок чары,
Сердца мужчин любовным ядом наполняли.

Среди плясуней тех была одна цыганка,
Нет ангел бессподобной красоты.
Горячая как поцелуй испанки,
Здесь и попу довольно простоты.

Поп поровнялся с знойною красоткой,
В толпе блеснули черные глаза.
И грянул в сердце залп прямой наводкой,
Разверзлись над Жульеном небеса.

Поющая с небес стрела Амура,
Пронзила грудь французкого попа.
Стрела вторая с пожеланием "Ля-мура"
Вонзилась в горб,-страшилы горбуна.

Амур на облаке по детски рассмеялся,
Шутливо плюнув в сторону попа.
Горбун по колокольне заметался,
Рыча,хромая,спотыкаясь и сопя.

Впервые в жизни возопил он "О проклятье!"
"Урод!Урод я!-Мерзостный горбун!
Мой горб уродства страшного заклятье,
Грехов отцов всех,-необьезженный табун."

Пока страдал на колокольне Квазимода
И головой стучался об косяк.
Французкий поп стоял как пень-колода
И улыбался Эсмиральде как дурак.

Любовь она нечаянно нагрянет,
Когда допустим на работу ты идешь.
Или когда сидишь на колокольне,
Жуешь колбаску,- и с цыганами поешь.

                2

Событья дальше развивались как в романе,-
Что мы не раз читали лежа на диване.
В углу его любовная интрига,
Невеста одному,-другому фига.

Как злой пожар возник любовный треугольник,
Плясунья босая,урод и поп затворник.
Сюжет не нов но актуальна все-же тема,
(когда рога тебе твоя поставит Лена)

Жила бы троица вся в шведской стороне,
Где швед-король гуляет в ночи при луне.
Могла-б возникнуть шведская семья,-
Но власть в Париже - у другого короля.

Но чу! О королях посля помянем,-
Давайте други мы пока в собор заглянем:

Отец Жульен закрывшись в своей келье,-
Впервые в жизни познавал любовный жар.
В ушах звучало ангельское пенье,
А пред глазами ививался гибкий стан.

Из кельи выйдя к алтарю он стал молиться,
Пытаяся избавиться от чар.
А змей в душе уже злорадно веселился,
И сердце словно жертву обвивал.

"Отец Жульен" - послышалося сзади,
Средь церкви с фонарем стоял горбун.
"Отец Жульен,что с вами? Вы в поряде?
И безоразно как-то подмигнул.

-"А,это ты,-страшила с Нотер-Дама"
Поп встал с колен отряхивая пыль.
"Вся наша жизнь садов Эдэма драма,-
В веках земли,-затерянная пыль."

Клонился день уж к своему закату,
Горел фонарь в руке у горбуна.
Были слышны далекие расскаты,-
В Париже хороводилась весна.

"Отец Жульен,мне кажется..."-страшила,-
Потупил в пол безумные глаза.
-"Ну продолжай мой друг,-ты начал мило."
И потрепал его за волоса.

"Отец Жульен,я...-кажется влюбился,
Мир рухнул в одночасье предомной"
-"Но кто она? И где она томится?"
-"На площади танцует за стеной."

Вдруг снова грянули далекие расскаты,-
Ах как в Париже хороши собой закаты...
Молчал Жульен,молчал и Квазимода,-
Стояла чудная и теплая погода.

                3

Дослушав исповедь влюбленного урода,
Блогословя его крестом и выслав вон.
Жульен позвал Франциско - сумасброда,
В церковной страже самый главный - он.

"Там за стеной на площади собора,
Под носом у распятого Христа.
Под звон гитар беснуется сеньора,
Колдуния и нет на ней креста."

"Возьми ее Франциск,-запри в темнице.
Пускай она немного потомиться.
К девице сей я позже чуть зайду,
Глядишь,-и душу грешную спасу."

На площади вовсю уже шла лажа,
Плясал потешно присядом медведь.
Когда внезапно вдруг возникла стража,
Цыгане сразу перестали громко петь.

"Хатай!Лови семейку бесовскую!"-
Звенел Франциск как в наковальне медь.
Цыгане,-сразу дали в рассыпную,
Стоять осстались Эсмиральда и медведь.

Надев наручники медведю на запястья,
И для порядка дав ему под дых.
(чтоб бурый знал, - что есть пока в Париже власти)
К собору стража повела смеясь двоих.

Из кельи,а вернее из каморки,_
За всем следили этим цепкие глазенки.
"Хватать девченок?-Эка нынче мода!"
Глядя с оконца,- мрачно думал Квазимода.

"Франциско бегает по площади со стражей,
Картины досель я еще не видел гаже."-
Страшила сплюнув,-спрыгнул с табурета-
На сковородке сытно фыркнула котлета.

Поев и за обедом поразмыслив,-
Урод убогий вдруг поймал себя на мысли:
"Отец Жульен!Ну да!-Его дела!
Ну бестия!-Держися у меня!"

                4

Ночь.Полная луна.Подвал собора.
В подвале фауна примерзкая и флора.
Кругом грязище,пауки,-щебечут крысы-
В углу рыдает босоногая актриса.

В тюрьме собора, - а верней в ее темнице,
Сидели нам знакомые уж лица:
Медведь,-плясал что мило до ареста
И все пока еще нечейная невеста.

Вдруг голубок влетел,-сев к Эсмиральде очень близко
А в клюве голубка того - записка.
Ее глазами Эсмиральда пробежала,-
И просияв дружку-медведю зачитала:

"Сегодня ночью!-Или никогда!-
Я вас спасу - невинное дитя!
А то пошла,-гляди какая мода..."-
И неразборчивая подпись-"Ква-зи-мо-да."

Жульен тем временем с пристрастьем помолившись,
Принявши душ,побрившись,надушившись
Вошел в темницу к Эсмиральде,а медведь-
Понхав в воздухе,приставши стал глядеть.

В ночи вдруг лязгнули железные запоры,
В тюрьму церковную заходят,-нет не воры.
Отец Жульен(что поп),церковный страж Франциско,-
Жульен подходит к эсмиральде очень близко.

"Дитя мое"-кругом была уж ночь,-
"Я только лишь хочу тебе помочь,
Сидеть в тюрьме?-Для дамы это мука".
И нараспев глотая слюни залюлюкал:

За совесть,за содомские грехи.
Про покаяние,про козни сатаны...
"Дитя мое"-шептал он ей на ушко,
Как змей в раю,-Адамовой подружке.

"Дитя,отсюда есть лишь два пути,
Тебе лишь надо правильный найти".
"Один"-тут пробежал в темнице кот,
"Ведет тебя прямком на эшафот".

"Второй,- к спасению души и совершенству.
И райскому и вечному блаженству.
А для того скажу тебе я,-если честно
Тебе лишь надо стать моей невестой."

Поп замолчал перебирая четки,-
"С ответом я дитя не тороплю".
В словах мелькнули угрожающие нотки,-
"Я за ответом поутру зайду..."

**********************************
(продолжение последует)