Франтишек Грубин
ДОЖДЬ НАД ХЛУМОМ
Грозилась: выпьет всю тебя жар солнца,
И тучей станешь ты, и тучей изольется
Дождь безутешных слез, дождь черный и шальной,
По кровле крыш гремя, как барабанный бой,
Он приговор прочтет всем призракам и мне.
Хоть с тьмой потусторонних вод договорясь,
прекрасной той земли ты не щадить клялась,
что людям так мила и так любима мной,
но лишь скупой слезой скатилась. А с утра
на Гейтман страшный дождь полил как из ведра,
библейский, древний дождь, он лил и день и ночь.
Казалось, искры слез, погасших на пожаре,
Вновь высеклись из трав и по буграм бежали
На древний чешский край – край стад, хлевов, равнин…
Но радугу держа, как держит хвост павлин,
Дождь перестал. Ужи скользят в траве низин.
Нет, этот дождь шумит не лебедой могильной,
Деревьями лесов и нивой изобильной
Шумит над Хлумом дождь. Не плесенью гробов
Он пахнет, а водой оттаявших прудов.
Он погребальный звон по всем мечтам больным!
О грусть моя, твой дождь лишь капля перед ним.
Ты лужицей глядишь – а ливнями грозила!
(С чешского)