Если б был я метрополитеном,
я б ржавел от избытка кислорода,
что скопился в моих туннелях
и в горбатые своды въелся,
влез в железное мясо рельсов,
прекратив насыщать женщин,
их медлительные шеи,
их немедленные очи.
Если б был я с бензиновым сердцем,
мои сверкнувшие дверцы
стали б крыльями малолитражной души,
споткнувшейся на том перекрёстке,
что от прочно сведённых счётов,
от разлук – зарос изумрудом.
Если б был я всего конёнком,
я б для расширения кругозора
опрокинул поллитра штиля.
Обнаружив в нём
неприсутствие призыва,
я б отбросил в него
злом подкованные копыта.
Если б был я непревзойдённым верхолазом
где-нибудь на крутизнах Парнаса,
я б сорвался
с голословной песни.
в лебединой законченности которой
каждым звуком берёг онемелость,
каждой паузой – сотню криков.
Я б ушёл, забыв попрощаться,
на прощанье забыв отвесить
груз без запаха и без цвета,
груз поклона –
моим победам
и цветущим людским невзгодам.