Запутавшись в медленном воздухе жидкой зимы,
Опять опоздал я, освистанный лязгом ночной электрички,
И тусклый фонарь, вмиг признавший естественность тьмы,
Потух. Ну а дырка в кармане сжевала надежду на спички.
И теша себя разговорами с серым котом,
(а может не кот это вовсе, а может совсем и не серый),
Решаю – все мысли о жизни забить на потом,
Когда звёзды сыпать на темя не будут айвой перезрелой.
Седая платформа морочит надеждой на дом,
Но кот, или кто там, твердит ухмыляясь: - Рассвет не наступит,
И громко хохочет, но я различаю с трудом,
Как рельсы гудят, и колеса по стыкам восторженно лупят.
И кот, или кто там, растаял в летящих лучах,
Оставив подтаявший след и клочок от потертой шубейки.
А я, с той поры, не сижу до полнОчи в гостях –
Боюсь не уеду с платформы, где спит серый кот на скамейке.