Когда твоё утро
и над воспалённой пашней мозга
воздух, как змей, клубится,
и когда ни одно табло
в этом кромешном олимпиадном мире
не способно просиять
зеленью всплесков твоих.
да и ты сам ещё
смотришь на себя,
как на новые ворота. –
уже тогда ты,
безукоризненный безбилетник,
ты катишься в тартарары
на своих неподкупных нуликах.
Пенькою рук,
одетых в обнажение,
ты обнимаешь чьи-то
ликующие шеи.
А шеи вытянуты вдоль стихов.
А стихи молоды, как ферменты.
А стихи изнутри – как рубины.
В ущельях треснувших сердец
ты качаешься, как маятник.
Только свободу любишь.
Только зачем, не знаешь.
Что найдётся в этом
промежуточном мире
раскованней молока
молодой мамы?
А в этом чеканном мире –
пластичнее волн верлибра?
Когда твоё утро,
золотая бесплатность лиры
поощряет твою, быть может, монетку.