Улыбнувшись над веком прошедшим,
Над тетрадью сгибаясь дугой,
Повесть пишет один сумасшедший,
А корабль называет другой.
Кто виновен в фатальных исходах?
Мы его не увидим лица.
И плывет на борту парохода
Предрешенность его же конца.
Ближе к полночи дремлется сладко,
Только где-то за тысячу верст
Беспричинно задует лампадку
И испарина ляжет на холст,
И холодное злое проклятье
Серой глыбой из тьмы подплывет,
И в каюте за самым распятьем
Тень огромная вдруг оживет.