Мой старый двор! Зачем ты грустный? Не потому ль, что вял и наг?
Что лик твой матово-арбузный теперь в руках осенних влаг?
Поверь, худого нет в затишье, в свинцовом золоте домов,
И царский пурпур зорь – не лишний средь серости полутонов.
Всё замерло, затихло, скрылось в мистериальном, долгом сне;
Тот хрип листвы, та улиц сырость – столь дороги и милы мне…
И кленов, словно на турнире, под цокот мраморных дождин,
Стволы качаются витые, как копья древних сарацин.
Уже не выйти на прогулку, раздевшись и разувшись, - нет!
И с солнцем в сумрачном проулке не поболтаешь тет-а-тет.
Ты любишь свет, игру, волненье? – увы, мой друг, суждён лишь сплин:
Над городом твоим забвенье – туманно-снежный балдахин.