Просто мир – что-то вроде игры,
Где в одном все другие миры
Переплелись замысловатым узором;
Выводя на поверхность скрытую суть,
Уводя в последний трагический путь,
Совесть сгущает темные краски позора.
Прохожим на головы сыпется снег,
Тонкой жилкой дрожит мой дрогнувший век
Среди сердец мерзлоты новогодней;
И, наводя на толпу мистический страх,
На двух разорванных в клочья крылах
Спускается ангел в грязном исподнем.
Видно, так суждено: где-то в двадцать узнать,
Что есть комната, стол, стул и кровать,
Где человек идет к собственной точке забвенья;
Люстра льет свой замызганный свет,
И каждый вопрос, порождая ответ,
В продрогшей душе порождает сомненья.
Лисий хвост никогда не догонит лисы,
Идут вперед, хромая на обе, часы,
Меряя твердую поступь тысячелетий;
Мой век еле сводит с концами концы,
И поют свои оды слепые певцы
Под лихими ударами плети.
Просто годы куда-то тихонько ползут
Среди кухонных споров и вечных простуд,
Просто все, что казалось простым, очень непросто;
Мой век, словно божьим крестом
Осененный смерти перстом
Пожирает свой ядерный остов.