Но сколько бы я не твердила, что время лечит,
Я порчу листы своим почерком красных чернил.
Я ставлю за нас во все церкви гнилые свечи,
И чувствую, как этот город с тобою остыл.
И как он кричит в рупор "help me. I'm sorry, dear"
Я чувствую это, я знаю, останься со мной.
Ты сильней метадона, чем эфедрин или же лизер.
И я вся погибаю, а ты для кого-то родной.
Но я понимаю всеми клетками мозга хмельного,
Что ближе меня не подпустишь уже никого.
Конец есть конец. И в начале лишь было слово.
И оно заставляет меня превращаться в звено
Неразрывной цепи и порочного вечного круга,
Неразборчивых букв и пустынных вагонов метро.
Я ведь помню, родной, как пыталась увидеть друга,
Но под призмой любви я не видела ничего.