Но ледяной назвать, не назовешь
ведь только лиховая плеть подкосит простака, что рядом,
тот час свирепостью дыхнет во все, что чаду угрожает,
и он почуяв чадское родство, под теплотой ее растает, не сможет изменить лицо,
и вот он в радости болтает, пытаясь утаить кольцо,
что в голове родилось резко, и выходить оттуда местью оно не станет ни за что.