. . .
А что, растут в Германии грибы?
Не белые! Попроще, хоть волнушки?
Вдоль рощицы по солнечной опушке
в пяти шагах от смолкнувшей стрельбы.
И слухом, огрубелым от пальбы,
ты различал, как травы шелестели.
Ты был один.
В предмирный день апреля
так верилось в покладистость судьбы!
Ты был один...
На бывшем минном поле
теперь, наверно, что-нибудь цветет.
Я представляю дух еловой смоли,
и в небе пассажирский самолет,
и медленное облако, и речку,
и неба голубую крутизну...
Мое воображенье безупречно,
когда не нужно помнить про войну!
Мое воображение - слуга,
оно меня и холит и лелеет.
Но почему германские луга
в моем воображении бледнеют?
Мне не представить мирных косарей -
в лугах германских радужные пятна,
и то, что речка под откосом - Рейн –
красивая - мне это непонятно!..
Ты был один.
Ты отдыхал душой
впервые, может, за четыре года,
по лугу брел и к роще подошел
поговорить с германскою природой,
А ландыши в Германии цветут?
Душистые шкодливые цветочки,
как девочки, обутые в носочки,
под елкой сотворившие уют...
А соловьи в Германии свистят,
в росе купая радостные трели,
как пухлого младенчика в купели,
чтоб имя дать и ангела догляд?..
Ах, Боже мой! Постой! Не подходи!
Вернись к своим! Довольно передышки!
Вернись к своим, врет роща, впереди
сопливые фашистские мальчишки!
Ах, боже мой!
Не слышишь... подойдешь...
почувствовав себя природы братом...
Природы братом!.. Как ты был похож
на всякого российского солдата...
гулять в лесу и собирать грибы -
о чем мечтать в предмирный день апреля!..
Ну, вот и все.
Ты был в упор застрелен
особенным фанатиком стрельбы.