На картине: Сизиф в образе Ахилла
спешит от стен Трои на царский ужин
МОИМ ДРУЗЬЯМ ПОЭТУ ЛЕВИТАНУ И ЖИВОПИСЦУ БАРСКОМУ
Однажды Левитан и Барский
затеяли устроить ужин царский –
с закусками, вином, в объятьях дев,
не очень-то себе уразумев,
куда все это может завести
художника с поэтом вдохновенных?
Пожалуй, что совсем уж откровенных
интриг они не думали плести!
Как сам эмир был щедр Барский!
Он разостлал ковер бухарский –
презент Туркменского Баши.
Ах, до чего же хороши
и сколь прелестны были девы,
возлегшие на сей ковер!
Над ними Барский длань простер,
сказав, что щедрые посевы
взойдут сегодня этой ночью. –
Мы убедимся в том воочию! –
с ним соглашался Левитан –
служитель муз, знаток путан –
пиит, известнейший в Пальмире
ценитель Торы и Талмуда.
Средь прочего другого люда
всех превзойдет он в целом мире!
О чудесах и об искусстве
в возвышеннейшем светлом чувстве,
как Богом данную Ригведу,
авгуры повели беседу.
Друзьям внимали кротко девы,
сгорая втайне от желанья,
столь жаждущие обладанья,
что Левитан свои напевы,
подобно скальду, украшал, –
почтенье этим он внушал.
Главой кивал согласно Барский,
имел он бравый вид гусарский
и Моисея устремленность
к заветной и незримой цели.
Когда б другие так умели
рождать к победе окрыленность!
Так ночь текла неторопливо
и девы спали уж счастливо
в объятьях мягкого ковра, –
тут в пору бы кричать аврал!
Но муз достойные герои
про дев забыли наотрез, –
отнюдь не в них был интерес, –
но в битве эллинов у Трои!