Погоди. Ты напомнила чем-то
мне ту девушку из Чимкента.
Нет, иди. Извини, показалось…
Нет, она не была казашкой,
но такою же квази – газелью
и с газелевыми глазами.
Мне зелёные у девчонок
больше нравились, а не чёрные,
но у этой чертовки – тёмные,
временами чертовски томные.
Жутко было взглянуть в глаза ей:
там такая томилась Азия!
И какого волею бога?
Но для пляжного волейбола,
эпатажного рок-н-ролла
эти локти, коленки, талия
были леплены – всё это тело
из коричневого пластилина.
Поворот ли, наклон ли к полу,
если что уронила в спальне,
позвонками спины и шеи,
а зимой под короткой шубкой
и лимонного цвета шарфиком –
там ломалась такая Африка!
Между Кубой и Юкатаном
мы во сне с нею в лодке катались.
Я рассказывал ей недетские
сказки американских индейцев,
а на ней, словно в этих сказках,
лишь набедренная повязка,
и катилась капелька пота,
как кораблик индейского флота,
караибская лодка каноэ,
по Панамскому, по каналу –
там, где с берега виден берег
двух открытых ею Америк.
… будто что-то проспал я - вроде,
где-то здесь - на востоке Европы.
Р. Гар.