Сенека «Нравственные письма к Луцилию»
Письмо 26
Размышления о смерти
Я говорил тебе недавно: моя старость
Близка, хоть дел осталось – пруд пруди.
А я теперь боюсь, немного мне осталось,
И старость у меня давно уж позади.
Поэтому к моим годам и к телу моему
Такое слово, в сущности, неприложимо.
Не осознать вообще ни сердцу, ни уму,
Как время мимо нас течет неудержимо!
А старостью зовется возраст тот,
Которому присуща общая усталость.
За ней – лишь немощь, что из года в год
Растет. Она, скажу тебе, уже не старость!
Меня же ты считай в числе людей,
Которые совсем уж одряхлели и,
Вполне насытившиеся жизнию своей,
Спокойно доживают дни последние свои.
Сейчас я благодарен самому себе за то,
Что возраст чувствует лишь только тело,
А не душа. Состарились одни пороки, да и то,
Что им способствует – давно мне это надоело.
Теперь моя душа бодра и очень рада,
Что к плоти износившейся вконец моей
Ей дела нет, и ей почти совсем не надо
За плоть держаться – отлететь бы поскорей.
От большей части бремени она освободилась,
О старости судачит и несёт какой-то бред,
Что жизнь моя всего лишь мне приснилась,
А для неё сейчас, мол, самый, что ни есть расцвет.
Согласен, есть у неё на это благо право!
А мне бы надобно решить проблему ту –
В какой же мере я уравновешенностью нрава
Обязан мудрости и в коей мере – возрасту.
Я разберусь: чего же не могу я исполнять,
Чего я не хочу, и даже полагая, что смогу.
Однако от бессилья своего не буду я страдать,
А буду радоваться и не позову к себе слугу.
Не стоит жаловаться! Велико ль несчастье,
Когда уходит то, что, так или иначе, отомрет?
Всё в нас иссякнет, и не в нашей власти
Что-либо изменить – к нам смерть придёт!
Ведь не одним ударом валит нас она,
А каждый день частицу наших сил уносит.
Но нет исхода лучше, чем вкусить сполна,
Как лето жизни незаметно переходит в осень.
И дело ведь не в том, что так уж плохо
Уйти из жизни вдруг, как говорится, враз,
Но этот длинный путь, где мы по крохам
Теряем силы, легче все-таки для нас.
Присматриваюсь я сейчас к себе, как будто
Наступит день, что вынесет суровый приговор
Всем моим дням. Я говорю себе: «И тут-то
Выяснится, что все слова и мысли – вздор!»
Без робости готовлюсь я держать ответ,
Отбросив все уловки и стерев с лица румяна,
Наступит этот день сейчас иль через много лет,
Он, разумеется, наступит поздно или рано.
И вот в тот день я сам себя проверю:
Отважны ль были только речи и слова,
Но чувства мои тоже, смерти я поверю –
Она не лжет и как всегда, по-моему, права.
Ведь на словах и робкий человек – храбрец.
Быть непреклонным не составит нам труда,
Всё станет ясно – подоспеет лишь конец.
Условия мной приняты – я не боюсь суда.
Моложе ты меня, но что с того, дружище?
Не по годам нам счёт идет и не известно где
Нас ожидает смерть – она повсюду рыщет,
Так лучше же ты сам жди смерть везде.
Но надо дать дорожные и этому письму.
Ты знаешь, у кого я постигал науку,
Поэтому не спрашивай, в карман к кому
Я часто для концовки запускаю руку.
Немного подожди, я вскоре буду
Расплачиваться сам, прости за каламбур,
И сам другим давать я стану ссуду.
Ну а пока мне изреченье ссудит Эпикур:
«О смерти размышляй, а что сподручней:
Придёт она к нам или нам пойти навстречу».
Здесь, разумеется, распорядится случай,
А по большому счёту вот, что я замечу:
Смысл этой фразы мне предельно ясен –
Учиться смерти нужно каждому из нас!
Но ты со мной, по-видимому, не согласен:
Зачем тому учиться, что сгодится только раз?
Поэтому-то нам и надо размышлять о ней!
Где нам на опыте нельзя проверить знания,
Там следует учиться этому и быть смелей,
Не оставляя постоянного старания.
Кто говорит: «О смерти размышляй!»,
Тот размышлять велит нам о свободе.
Кто научился смерти, тот шагнул за край
Понятий рабства в человеческой природе.
Он выше власти – он по горло ею сыт.
Ну что ему тюрьма и стража, и затворы?
Ведь выход для него всегда открыт!
Не будем более вести на эту тему споры!
Согласен, есть всего лишь цепь одна,
Что держит нас на привязи в сей жизни, –
Любовь к ней. Исчерпать её до дна
Не сможем мы с тобой до самой тризны.
Не думаю, что нужно нам стремиться
От чувства этого себя совсем избавить.
Нам Бог дал благо в этом мире появится,
Но тягу к жизни можно было бы убавить:
Когда же обстоятельства потребуют от нас
Не отрекаться от решительных шагов,
Мы сразу же исполним то в последний раз,
Что всё равно придётся сделать. Будь здоров.