Эту истории мне рассказала одна моя знакомая. Ее повествование оказалось таким трогательным, что я с ее разрешения, решила его опубликовать здесь, чтобы передать все те чувства, которые довелось испытать рассказчице, надеюсь они не оставят вас равнодушными.
Мне было 14 лет, думаю, как педагог, ты знаешь, что это за возраст. В это время тебя колбасит из стороны в сторону, шатая на поворотах. Хочется чего-то доказать всему миру, ругаться, плакать, хохотать или истерить, в общем, каждый выбирает по вкусу и способностям то, что ему ближе. Так и мои одноклассники старались самоутвердиться в этой жизни различными способами. Мы не были ни хорошими, не плохими, это все гормоны не давали нам покоя, заставляя совершать различного рода и степени тяжести поступки. Некоторые становились заядлыми курильщиками, азартными алкоголиками, ночными дебоширами и тусовщиками, кто-то через слово матерясь, хвастался своим развязным поведением, а кто-то терял девственность, я же ударилась в религию.
Сначала из любопытства. Я ежедневно наблюдала, как молится моя бабушка. Тщательно повязавшись платочком, она усердно билась головой об пол, произнося при этом священные слова из молитвенника. Вскоре я встала с ней рядом и также усердно билась головой перед домашней иконой. На самом деле, сначала это был чистый автоматизм, повторяя за бабушкой скороговоркой молитвы, я еще не понимала в чем суть производимого мною обряда.
Прошло какое-то время, прежде чем я осознала, что молитва - это не озвучивание заученных наизусть фраз, а осмысленное звучание из глубин сердца. Но этому я научилась не у бабушки, а по-настоящему полюбив.
Первая служба, которую я отслужила в церкви, была очень мучительна. Я ужасно устала физически. Всю литургию, простояв на ногах, мне показалось, будто что-то специально давит на плечи, желая раздавить. Но я выдержала и достояла службу до конца. Так начался мой тернистый путь к вере.
Не хочу сказать, что я регулярно ходила в церковь, но я взяла за правило ежедневно молиться утром и вечером. Это очень трудно, потому что первое, что мы делаем - это побеждаем накопленную в теле лень, а уж потом только духовно очищаемся. Не знаю, сколько времени прошло, но, только познакомившись с ним, я смогла ощутить, то блаженство, которое дает грешнику вера.
Моя первая исповедь - вот, что вспоминается. Всю ночь после вечерней службы я не спала. Просто не знала, как побороть накатывающее волнение и непонятный страх. Мне казалось, что я не смогу сказать и слова священнику, а говорить о собственных грехах - все равно, что просить прощение у всего человечества.
Следующий день настал быстро. В то утро я сильно продрогла, видимо, на улице сильно похолодало. В церкви же было тихо и как-то неестественно безлюдно. Я просто рано приехала. Горели свечи, был какой-то благоухающий и нежный аромат. Ничего нет блаженнее на свете того чувства, когда ставя свечу, ты закрываешь глаза и, забывая обо всем на свете, отдаешься молитве. Когда открываешь глаза, тебе кажется, что окружающие тебя предметы слегка затуманиваются, но в это время на душе становится как-то спокойно и светло. Эти чувства легкости и спокойствия, которые вдруг мягко отворили дверь моего сердца, укрепили меня в желании исповедоваться. Я почувствовала силу духа и способность рассказать то, что долгое время лежало на сердце.
Началась служба, а потом исповедь. Сразу образовалась очередь, я пристроилась в самом конце, закрыла глаза и старалась ни о чем не думать. Дальше я мало, что помню, только легкое прикосновение, которое вывело меня из этого состояния. Передо мной был молодой священник.
Я почувствовала, что мой язык немеет, он намертво прилип к небу, отчего я не могу произнести ни слова. Через какое-то время, а оно в тот момент длилось как-то очень долго, я, дрожа всем телом и давясь слезами, шепчу: «согрешила» и снова умолкаю, так как язык мой не движется. Священник внимательно смотрит на меня. Его голубые глаза глубоко проникают в мою душу, и он спрашивает мое имя, потом благословляя, отпускает грехи. Я целую Евангелие и Крест и как в тумане отхожу в сторону.
После бури душе моей, наконец, приходит успокоение, я вздыхаю и ощущаю внутри воздух, чувствую себя воздушным шариком. После причащения, я опять вижу его, он проходит мимо, смотрит своими голубыми глазами, проникающими в самое сердце, и скрывается за воротами. Тогда я понимаю, что влюбилась.
Сегодня я уже могу признаться в том, что полюбила его всей душой, а сердцем всегда тянулась к нему и была счастлива. Тогда, в моей бесцветной жизни, это было в первый раз, как вспышка, которая озарила все внутри. Но мы ни разу не заговорили, не сказали, что чувствовали, так ни в чем и не признались. Я очень надеялась, ждала, мечтала, но в то же время понимала, что этого никогда не случится, и он не скажет, что тоже любит.
По ночам, под теплым одеялом, я грезила о его голубых глазах и ласковой улыбке, я смотрела на него не как на священника или мужчину, а как на Бога. Они были неразделимы в моем сознании, едины в душе и горячо любимы сердцем. Он открыл передо мной таинство исповеди. Я не боялась осуждения с его стороны, когда откровенно рассказывала о самых сокровенных вещах - своих грехах. Я с трепетом ждала благословения, чтобы иметь возможность поцеловать его руку. Она часто была холодной, но это не вызывало во мне отвращения, а наоборот, я думала, что это происходит от волнения.
Я не помню, сколько длилось это блаженство, но мое счастье как-то быстро прошло, именно тогда, когда я почувствовала, что он симпатизирует мне. В какой-то великий праздник он мне улыбнулся - я часто вспоминаю эту лучшую на свете улыбку. В тот день он с другими святыми отцами причащал, заменяя сухенького старичка, но добрейшей души священника, потому что тот отдыхал после трудной ночной службы.
Тогда я не пошла причащаться к моему голубоглазому духовнику, а специально причастилась у отца Григория. Я ощутила великое счастье, когда увидела, что он стал искать меня глазами, нетерпеливо оглядываясь, от чего у него был или казался растерянный вид. Наконец, нам удалось встретиться взглядом, в его я прочитала нежный упрек, тогда у меня подпрыгнуло сердце и стало отбивать учащенный ритм, похожий на набат. Наверное, это волнение и радость отразились на моем лице, потому что он опять мне улыбнулся той своей замечательной улыбкой.
Причащались долго, так как было очень много верующих. Когда служба закончилась и все стали расходиться, он вышел вместе со мной, и на прощанье я смогла ему улыбнуться. Это было в последний раз, больше я его не видела. Говорили, что его перевели в другой приход, а почему - мне до сих пор неизвестно.
Я хочу верить в то, что у него все хорошо. Я никогда не забуду его теплую улыбку, которая осчастливила 14-летнюю девчонку, подарила ей лучик надежды, которая, увы, не смогла осуществить ее мечты.
Больше я не хожу в ту церковь и, к сожалению, не влюбляюсь. Боюсь, что я однолюбка и теперь обречена на вечное одиночество за свой грех - любовь к священнику.