Все мои мужчины пели громко, курили правой,
Задыхались в своем же дыме, глотали свой же смертельный яд.
Я была равнодушной, весёлой им, впрочем, равной.
Терпкой, выдержанной и смелой, как говорят.
Я смеялась в лица, пила текилу, пела песни в дУше, любила жить…
А они играли со мной в слепую, позволяли мне до конца остыть...
И тогда-то уж начиналось счастье!
Вот тогда-то и трогался вечный лед!
Я хотела с ним до конца остаться
И любить его, пока кто-то из нас не умрет,
А он скалился, словно волк, обнажая зубы
И рукой мне воздух перекрывал.
Так, что лопались на лице сосуды,
Будто струны, когда кто-то небрежно по ним попал.
Вот тогда-то уж начинался праздник!
И стихи вместе с пьесами мы выбрасывали в окно.
Как вообще, людей настолько разных
Это чувство вместе свести могло?!
Все мои мужчины пели громко, курили правой,
Задыхались в своём же дыме, глотали свой же смертельный яд.
Я любила, стихами лечила раны
И была всех их счастливей, как в городе говорят.