Это снова из нашей серии «здравствуй, кофе!».
Растворимый, дешёвый, горький, а может быть и заварной.
И мы давно так привыкли, и на «как дела?» отвечаем «в норме»,
а сами ныряем поглубже в омут, прямо с головой.
Снова ночи не спать; да и не так уж и важно, кто и почему.
Только вот знаешь, от кофе мы тоже устанем однажды,
Ибо бессонница шепчет игриво: «не нужно горького, я сама помогу».
Интересно, а могут ли люди умереть от кофейно-пленяющей жажды?
Кто-то смотрит в окно, кто-то бродит в пустой квартире,
А кому-то не спится от радости или от горя,
Но поверьте, поверьте милые, во всём нашем мире,
Бессонница каждый день принимает гостей новых.
А потом ты к друзьям за советом, за утешением,
Или, может быть, сразу ты в спешке побежишь к врачу?
А бессонница с издевкой провожает тебя с благословением:
«Раны лечить захотел? Ну, давай, подходи, научу».
И вскрываются швы, обнажаются вдоволь все шрамы,
А мысли, как пчёлы, роятся безутешно в твоей голове.
И ты удивляешься своим принципам, сносишь старые храмы,
А она лишь радуется и прижимает тебя к себе ближе вдвойне.
Вот уж бледен совсем и дрожат от усталости руки,
Шаг за шагом идёшь, по стене, отмеряя дорогу.
Ожидаешь поддержки и мечтаешь упасть в чьи-то руки.
Не найдя таковых, окунаешься прочь в тьму-тревогу.
Бессонница ласково, медленно по спине погладит,
Резко схватит за шею и прямо на дно потянет.
Тот, кто жил с этой старой леди, я уверена, знает,
что она, только разум и души безбожно сжигает.
Не очистится сердце, не станут яснее мысли
От того, что под руку с ней ты рядом будешь шагать.
Её черные нити на твоих плечах, как ордена повисли.
Так их гордо носил, а теперь попробуй-ка снять.