И не услышать мне прощенья
Мама! И не услышать мне прощенья никогда.
Мама! Я знаю, участь эта в старость меня ждёт.
Тебя сдала в стардом, на поселенье, навсегда.
Всё потеряла – стыд и совесть, сердце – только лёд.
Меня, родив, со мною рядом не спала, ночи.
Когда болела, ты металась, чем лечить меня.
Звонить бежала в скорую – Что спите? Где врачи?
Спасибо им, сбивали жар, врачи, с рассветом дня.
И обессилев от волненья, над кроваткой спишь.
А на щеках от горьких слёз, невытертая соль.
Но предала иуда маму, девочка – малыш.
Такси к парадному крыльцу, и мне шофёр помог.
Ты знала – что, куда, зачем везут – шофёр и я,
Не проронила даже слова – Дочь! Какая ж тварь.
В приёмной сунула пакет с вещами, и ушла.
А так хотелось закричать – Ну мам ,возьми, ударь!
Мама! И не услышать мне прощенья никогда.
Мама! Я знаю, участь эта в старость меня ждёт.
Иудой стала для тебя, ты помощи ждала,
И не растает никогда во мне, холодный лёд.
Как дочь просила, умоляла – Нас не разлучай,
Ведь кроме вас, обеих, мне дороже нет, и нет.
Года идут, ты будешь старая, больная – знай!
Я также сделаю с тобою, помня этот бред!
Мама! И не услышать мне прощенья никогда.
Мама! Я знаю, участь эта в старость меня ждёт.
Тебя сдала в стардом, на поселенье, навсегда.
Всё потеряла – стыд и совесть, сердце только – лёд.
19 октября, 2011 г.