Подоконник прокурен в подъезде.
«Придурки, придерживайте дверь!»
При входе, при въезде окурки.
Не Москва, не Париж, не Тверь.
Потерявшись при редких пробках,
По дорогам, что чёрт их пропьёт,
Мы идём без асфальта в тропках,
Только полночь петардой рванёт.
А, бывало, вот так сидели,
Вместо школы в чужом подъезде,
И бабульки от нас седели:
«Глянь-к, окурки при входе, при въезде!»
Слышь, Санёк, мент идёт,
Вдруг мы спалимся , потуши сигаретку
В момент. А иначе с окна мы свалимся.
Так покажет любой документ.
Переменками так да звоночками,
Коротали часы мы укромные,
И парней соблазняя чулочками,
Мы играли в бутылочку, скромные.
Так мы зимами лютыми, снежными
Прогревали враз все подоконники,
Поцелуи звенели нежные.
Ах, мы! Школьные беззаконники!
А порою, прижаты у стеночки
И под юбочкой словно примятые,
Первый раз задрожат коленочки,
А потом будут третии, пятые.
А девчоночки-ласточки скромные,
Ах, мы! Белые да пушистые.
И нужны им места укромные.
Не подъездною пылью душистые.
А, бывало, вот так сидели,
Вместо парты бревно подоконника,
И бабульки от нас седели:
«Глянь-к, прижал он её, беззаконник, а!»
Переменками так да звоночками,
Коротали часы мы безбрежные,
И парней соблазняя чулочками,
Мы играли в бутылочку, нежные.
Помнишь, смелый, к стене мной прижатый,
Ты холодные те подоконники?!
Ах, вы! Жизненные провожатые!
Ах, мы! Школьные беззаконники!