Кувшиново. Осень. Бараки.
Бомбежки одна за другой.
Сюда после жаркой атаки
Подводы стекались рекой.
А в них – на шинелях, в соломе –
Мальчишки в поту и в бреду,
Но каждый страданьем не сломлен,
Кто может – те сами бредут.
Окажут им помощь. И тоже –
Срок выйдет, отправят домой.
– Как звать тебя, милый? – Сережа.
Скажите, что будет со мной?
– Поправишься! – взгляд в землю пряча.
(На вылет он раненный, в грудь.)
– Конечно! Нельзя мне иначе!
Поглубже бы только вздохнуть!
И снова: и люди, и лица,
Страдания, раны и боль.
Нет времени с каждым возиться.
Грачев же твердит как пароль:
– Пусть сделать ночные уколы
Чиркова Галина придет!
– Она на занятиях школы –
Для новеньких курсы ведет.
А утром, присев к изголовью,
Шутил с ним седеющий врач:
– Решили вот донорской кровью
Попотчевать Вас, птица-Грач!
А после с вопросом знакомым
К соседу его: «Как дела?»
И слышится «Як в Совнаркоме!» –
Что значит: «Как сажа бела»
Хохол этот с юмором дружен.
Шага два шагнув по земле,
Он позже ответит ему же
С довольным лицом: «Як в Кремле!»…
… Где группу взять нужную крови?
(Был донорский скуден запас).
И главный сказал, хмуря брови:
«Галина, надежда на Вас!»
Раз надо – мы кровью согреем
Тебя, незнакомый солдат.
И радостный шепот Сергея:
«Теперь я по крови твой брат!»
И после такого леченья
Немного окреп паренек.
На блюдечке сыр и печенье –
Ее офицерский паек.
– Что город опять атакуют,
А раненых поездом, в тыл –
Вы слышали новость такую?
Грачев наш опять загрустил.
Смущенный, краснеющий густо,
Спросил: «Вам писать или нет?»
… И скоро из-под Златоуста
Пришел треугольный конверт.