Чай остыл.И желание объяснять вместе с ним.
Вся бумага в доме испачкана мыслями, тревогой
и истерическим рвением помнить,
но не жить.
А куда дальше плыть
расскажет
дворник,метрополитен, проводник,
стюард, гид и, вполне вероятно, школьник.
Кто угодно, только не мой собственный объектив.
Между нами 1000 дней профанации,
черно-белой экзальтации,
миллионы людей, песен,
названий, выдранных из словарей.
И сердце уже не помнит,
кто из нас двоих был упрямей,а кто родней.
Вмятины на новой машине не сравнимы
с царапинами душевными.
Солнце печет воспоминаний сдобу -
со вкусом вышло не очень,
зато получилось румяно и сочно.
Тонкое рвется, черствое не ломается,
красное идёт не всем.
Только замечаний не надо делать тому,
кто прошёл войну.
А ведь в каждом из нас взрываются сотни упреков,
бьющих еще больней,
чем осколки снарядов или чужих ножей.
Послушай.
Я рвалась к тебе, как контуженная.
Я не знала, куда бежать,но целью было бежать.
Я лететь не могла, но я желала летать.
Я отделалась от гравитации.
Что любви до земли - ей по небу привычней шагать.
Но любовь зашагала отнюдь не к тебе,
а куда-то вспять.
Вот бы знать, для чего это было все
чувствовать,
уничтожать,
отвергать,
лелеить,
молить, спасать,
учиться верить и ждать,
нервничать, лгать,вспоминать,
гнаться и гнать.
Догонять и добивать.
Между нами рытвина общего непонимания,
болото воспоминаний,
обрыв годовалых стенаний,
яма радости и любви,
плача стена и горстка печали.
Мы сидим напротив друг друга.
Молча смотрим в глаза.
Ты пытаешься что-то понять.
Но откуда знать тебе,милый?
Откуда Тебе Знать.