ТРИ ДОРОГИ
Прогнав коней с десяток вёрст,
Я въехал в ночь без лун, без звёзд
И на развилке трёх дорог
Свою во тьме сыскать не смог.
И встал, понять пытаясь здраво:
Налево? Прямо? Иль направо?
Куда, пустив коней под плеть,
Мне птицей быстрою лететь?
Дороги три, а мне одна
Дорога верная нужна,
Которой рано поутру
Доеду к милому двору.
Я в нём, уставший от дороги,
Паду молчком к любимой в ноги,
Целуя, словно у распятья,
Подол её цветного платья.
И там, прошедший сквозь разлуки,
К груди своей её я руки
Прижму, чтоб уловила под тряпицей
Как бьётся сердце моё птицей…
А тьма вокруг стоит стеной.
Что впереди? Что за спиной?
Просить помочь найти ответ?
Но никого и рядом нет.
И, дёрнув резко повода,
Коней налево я тогда,
Подрезав спицами ковыль,
Повёл в ночи, взметая пыль.
На той дороге, въехав в день,
Не встретил я: ни деревень,
Ни сёл, ни малых хуторов,
Ни в тлен поверженных дворов.
Под солнцем, льющимся с небес,
Люд не спешил в поля иль в лес
И в вольном крае, что вразмах,
Не пас скотину на лугах.
В листве зелёной у криницы
Не лили звонко трели птицы
И в неба синь, в лазурный мёд,
Не уходили дерзко влёт.
Кузнечик в травах свой смычок
Отбросил словно, и молчок.
С болотных кочек у опушек
Не слышно кваканье лягушек.
И даже ветер без порыва
Струился к рекам вдоль обрыва
Струёй тончайшей и свободной,
Затихнуть чтоб над гладью водной.
Докуда видел ясно глазом,
Казалось, вымерло всё разом
Иль вместе с дымкою туманной
За горизонт ушло обманный.
И в той тиши, что болью в лоб,
Я гнал коней своих в галоп,
Бросая плеть на крупы им,
Взывая к Богу и к святым.
Я умолял, сбивая дых,
Путь указать мне до живых,
В село над быстрою рекой,
Найду где счастье и покой.
А кони мчали, бока в мыле,
Взметая в небо клубы пыли,
Подобно птицам столь быстры,
Что стлались по ветру хвосты.
Когда опять настала ночь,
Я плеть свою отбросил прочь,
Ослабил силу в поводах.
Дал перейти коням на шаг.
Но что такое? – я опять,
Вернув как будто время вспять,
Иль как рассудком занемог,
Стою у тех же трёх дорог.
Стучит в виски, на сердце камень,
Душа горит, упав, как в пламень,
И сам я весь объят тревогой –
Куда же мне? Какой дорогой?
И вновь коней своих, стегая,
Повел я, устали не зная,
Устроив бешеную гонку.
Теперь уж в правую сторонку.
А там совсем наоборот –
Густой толпой идет народ
В поля, в леса и по пути,
Что не проехать, не пройти.
И тьма домов, как видит взгляд,
По всей дороге к ряду ряд,
Впирая крыши в летний зной,
Стоит, сияя белизной.
И шум вокруг всему подстать.
Что и себя не услыхать,
Как будто я попал с ранья
В большую стаю воронья.
Мычат коровы, лают псы,
Кричат торговки и купцы,
Колокола льют медный звон,
Весёлый смех, протяжный стон.
«О, Боже мой! – в сердцах кричу, -
Не той дорогой вновь скачу!
За что же так день ото дня
По мукам кружишь Ты меня?
Пытаться незачем, поверь,
Держать пред мной закрытой дверь
В тот мир, в котором – где же жалость? –
Меня любимая заждалась.
Сквозь муки, боли – ну и пусть! –
Я всё равно туда прорвусь,
Покинув этот край чужой,
Влюблённый сердцем и душой!»
Бог промолчал, не дал ответ,
Как будто там Его и нет,
Но как-то враз, в единый миг
Упала тьма, и шум затих.
А я взволнован, сердце в тряске,
У трёх дорог, у той развязки
Стою опять в поту и в дрожи,
В руках сжимая крепко вожжи.
В мозгах туман и ни просвета
И нету сил понять всё это,
Как будто кто наворожил,
Чтоб понапрасну я кружил.
Но не кляну свою я долю,
В ком собираю дух и волю –
Да пусть меня хоть чёрт дерёт –
Назад ни шагу! Лишь вперёд!
Налево был, направо – тоже
И, значит, гнать туда не гоже.
А если так, то мне упрямо
К любимой ехать нужно прямо.
Усталость прочь отбросив словно,
Пошли в дорогу кони ровно.
И тут же сразу из темна
Поднялась на небо луна.
Светясь, то ярко, то чуть-чуть
Сомкнулись звезды в Млечный путь.
В густой листве среди ветвей
Разлился трелью соловей.
Иначе все средь этой ночи:
Мне темнота не застит очи,
Ведь вижу ясно зари всполох.
И ловит слух тишайший шорох.
Подобно птице-жаворонку,
Узрев родимую сторонку,
За солнцем вслед, покинув тело,
Душа моя под высь взлетела.
Селом промчавшись поутру,
К любимой я, к её двору,
Коней направил уже шагом.
Пот утерев с лица обшлагом.
Она ж из дома на крылечко,
Мне распахнув своё сердечко,
Укрыв цветною шалью плечи,
Метнулась радостно для встречи.
А я до ней и, чуть балуя,
Прижал к груди, в уста целуя,
И так сказал, взглянув ей в очи:
«Жить без тебя мне - нету мочи…»
Затем ещё добавил тихо:
«Я испытал в достатке лиха.
Но, Слава Богу, что меня
К тебе довел, в пути храня…»
Она в ответ мне нежно, мило:
«А я о том Его молила,
К иконе встав, не пряча слёзы,
Чтоб явью стали мои грёзы.
Чтоб ты, в дороге быв сто дней,
Ко мне сюда довёл коней
И, обняв крепко у крыльца,
Смахнул слезинки мне с лица…»
Отбросив боль, былые муки,
Я целовал ей щёки, руки,
Тонул в глазах, что цвета вишни.
И видел всё с небес Всевышний…
И с того дня, забыв невзгоды,
Иду с любимой я сквозь годы,
А рядом с нами наши дети.
И счастья выше нет на свете…
Таков вот смысл жизни нашей:
Испить чтоб счастье полной чашей,
Должны мы дерзко и упрямо
Дорогой ездить всегда прямо!