В каминном зале каменные своды,
Тяжёлый свет оплавленных свечей;
Бойницы-окна ропщут без свободы,
Не пропуская солнечных лучей;
На тёмных стенах мрачные картины;
Угрозой давит тусклый арсенал;
В углах свисают клочья паутины -
Никто лет двести, видно, не снимал...
Скрип осторожный, робкий и протяжный
Дубовых, в сталь окованных дверей,
И - кто-то входит - медленно, вальяжно
И с каждым шагом, слышится, смелей.
Он входит в зал, садится у камина
И обречённо, старчески кряхтит.
Лицо его из обожжённой глины
В огне холодном призрачно горит.
И Образ в белом, льющийся и лёгкий,
Влетает в зал, порхает у огня...
Старик за ним следит и взглядом-плёткой
Пытается прогнать, рукою заслоня
Своё лицо, от ужаса и страха
Мгновенно посеревшее... А тот
Летит к нему, как белая рубаха,
И Старика ведёт на эшафот.
Кричит Старик и судорожно бьётся,
И падает, смертельно поражён...
А Образ в белом мстительно смеётся
И кружится, и вылетает вон.