На то судьба – кончалось лето,
На плечи брошен черный плащ
Прощалась с жизнью Виолетта,
И по любви последний плач.
Привёл Жермона в спальню Верди,
Где был тогда ты, сын Дюма,
Открыл он занавес, как двери
Здесь время чувств, а не ума.
На белом пятна алой крови –
Теряет силы Дюплесси.
Пожалуй, нет труднее роли,
Чем драму жизни расплести.
Вот череда воспоминаний:
Кареты, платья, шум балов,
Мужчин особое вниманье
И блеск хрустальных куполов.
И безрассудное веселье,
Рассчитанный умом восторг,
И пьяно смятые постели,
И неуместный трезвый торг.
Неужто тем и виновата,
Что полюбить посмела ты…
«Смотри, смотри, вон травиата», –
Со всех концов на все лады.
И как же нестерпимо больно,
Когда рвут сердце из груди,
И как захлестывают волны,
И нет дороги впереди.
Оплата самой высшей мерой:
Последний воздуха глоток,
И окровавленный платок…
О нет, она не стала первой.