Там черника - с кулак наливная растет,
Там колодец в сиреневой роще.
В моей памяти там моё детство цветёт.
И тот мир задушевней и проще.
Там с друзьями мы пылью бросались в козла,
А бросать не хватало силенок.
И был ветреный день. И не сразу нашла
Моя мама, где чей негритёнок.
В той туманной дали белорусских Пружан,
После бед, в отвоёванном мире
Вновь сажали сады, в новостройках кружа,
И рожали, и пели, и пили.
Молодыми остались там мама моя
И отец - весельчак и упрямец.
Не была только дружной родная семья,
И не время накладывать глянец.
Свет во мне не угас материнской любви,
Не угаснут и строгость и ласки,
И горенье твоё и уроки твои,
И отцовская проза и сказки.
Там черника - с кулак наливная растёт,
Там колодец в сиреневой роще.
В моей памяти там моё детство цветёт.
И тот мир задушевней и проще.
На косьбу меня в Пущу отец как- то взял.
Там в траве заблудиться не сложно,
До верхушки гриба дотянуться нельзя,
И дубы обойти невозможно.
Помню бабушкин дом с закромами, подвал,
Как гусей пас упитанных, серых,
Помню связку гранат, ту, что я откопал,
Когда с другом мы рыли пещеры.
Там по многим родным прокатилась война,
И Хатынь почти в каждом селенье.
Там и горе и радость вкусили сполна
Поредевшие вдруг поколенья.
В белорусах нельзя жажду жизни убить,
Трудолюбие, веру народа.
Мастерство, чистоту они смеют хранить.
И во мне их , наверно, порода.
Там черника - с кулак наливная растёт,
Там колодец в сиреневой роще.
В моей памяти там моё детство цветёт.
И тот мир задушевней и проще.