Тараканчик рыжелицый
с серой встретился мокрицей,
добра желал, тащил на свет -
она, вопя, кричала: "Нет!"
И ползла в темный уголок,
насильно чтоб не уволок;
где помокрее, грязь, темно,
твердила рыжему одно,
что беспросветный кругом мрак,
будь начеку, не дремлет враг,
что она одна на свете
всех спасает от бессмертья.
" Я местная, я святая,
далеко хоть не летая,
ненавижу, что другие
лавры делят золотые.
Они ж не нашего гнезда!
Не та планида и звезда!
Чужаки то в нашем стаде!
Затесалися во граде."
Кричала с тёмного угла,
брызгая слюной со зла,
на таракана, что он рыжий,
прикрывается, как ризой.
И делает не так, не то
ему бы серее пальто!
" Я же ушлая мокрица!
Я же местная девица!
А тараканов всех сожрать!
Тогда наступит благодать!
Всем докажу, конечно, я.
что не мокрица, а пчела!"
Но, коль рождена мокрицей,
не летать в небе ей птицей!