Он показал мне свои пальцы.
Их на одной ладони семь.
Я был у мамы славным мальцем.
Я даже ездил с мамой в Кремль.
Там Новый Год страна встречала.
Там были все мои друзья.
А ёлка лапами качала
Мол, иглы гладить нам нельзя.
А что нам иглы? Мы плясали
И песни пели нараспев.
И этот дядька в этом зале
Смотрелся словно барельеф.
Густая шапка шевелюры.
Под ней суровые глаза.
Он вёл со мною шуры-муры
И даже адрес мамы взял.
Потом мы ехали трамваем.
Всех остановок мне не счесть.
А вот и улица родная
Осталось только в лифт нам сесть.
Но дядька тот, что был на ёлке,
Вошёл со мной и мамой в лифт.
И встали волосы на холке
И я упал затылком вниз.
И видел, как лупил он маму.
Как рвал с неё её манто.
А я кричал: держите хама!
А сам запутался в пальто.
И что там было, что там было.
Не описать, не рассказать.
Поклялся я, что ждёт могила,
В которой будет он лежать.
И встану я за его плечи
И зад садиста обнажу.
И это будет славный вечер
Я в зад ему свой нож всажу.
Ах, мама, мама спи спокойно!
Не на того садист напал.
В лесу под ёлкой самой стройной
Его я в землю закопал.