Пусто. Неловко. Понимаю, что
исчез из чьей-то жизни. Из своей? Даже образы
покинули эту комнату и то,
что считал личным, близким. С самого первого раза
приближается к лицу пыль. Это шаг
неминуем, поэтому он неизменен, быстр.
Скинь себя одеяло мыслей – пусть будет так
и не хотелось, чтоб иначе. Смысл
твоей жизни разбавлен сомнением о
смерти тела, мира, книг, библиотек.
Кто-то внутри нашёптывает – продолжи, но
надо ли мне жить? Очевиден ответ –
неизбежно. Это как сон о собственной смерти или
чего хуже – о погибели нации, культуры, языка.
Великие шаги – как путеводитель для слепого, начинаются с первой мили
обратив дорогу в форму крика
обязательно в сторону от себя. Туда,
где люди уходят, не дождавшись реплики актера –
это не важно – сами скажем. Куда
отправишься ты, если не в людские горы
величия зла и ужасов любви? Уход –
это остаток неразбавленных речью слов,
что не сказал, не смог, не захотел, упустив ход
в прошлое. Закипает кровь
на раскаленной плите мозга. Зрачок
вращается как белка в колесе сердца.
Тело напоминает пустой мешок
и где-то пищит мышь, запутавшись в тюрьме кости.
Потому как человек дышит – рыба
догадывается о карикатуре и
закрывает глаз, опускается на дно, закусив губу
острых удил, крючков – то, что говорит о смерти.
Она погибает. Я тоже умру. Осталось
перевести время назад, закрыть книгу,
выйти вон. Вернее, в то, что мне досталось
от моей воли, мысли, мысли о себе, внутрь того, что я видел и вижу.
20.05.09.