А главное - убить в себе женственность, как проявление слабости,
А потом погрузиться в кокон, и чтобы носа не видно,
Перестать жить-метаться от крайности до крайности,
Ведь когда ничего не делаешь - потом ни за что не стыдно.
Поспать долго-долго, а затем поговорить с Богом,
попросить у Него эликсир от любой уязвимости,
Чтобы не ждать чего-то другого за рогом,
А довольствоваться своим, набравшись терпимости.
Спросить у Бога иного смысла, кроме очей фисташковых,
Научиться бить кулаком, а не словесными-горе-замашками.
Чтобы когда ты, Боже, даешь мне чистый лист начинать сначала -
Я молча садилась писать, а не плакала, будто все уже прокричала.
Дай мне, Господи, смелости уезжать, когда это действительно нужно,
А не тереться ему в плече и ныть, что простужена,
И выискивать еще миллион поводов, лишь бы остаться,
Лишь бы хотя б еще один день дышать им и к нему прикасаться.
Господи, как мне перестать трещать жизнью, как погремушкой?
Как вышло так, что муза стала лучшей подружкою?
Почему продолжаю играть в олл-ин, ничего не имея
кроме слова, легкой шизофрении и психеи?
Пусть уж лучше поплачут близкие обо мне раз-два и отпустят,
Чем я раздаю им рандомно порции нервов и грусти.
Я ж за что не берусь - все безповортно ламаю...
А сейчас я держусь за него... И это меня пугает...
14.12