Теперь, когда так длинны ночи,
короче дни, но не короче
ни память - высечены в ней
и боль, и наслажденье дней
души смятенья и метаний -
ни строчки, где воспоминаний
не меркнет свет - где мир такой
привычный собственной рукой
я смёл, где сны не стали былью
о больно прораставших крыльях.
И не уходит горечь та,
что не сбылась моя мечта,
но упорхнула голубицей -
как трудно было примириться
тогда с услышанным в ответ
коротким, рвущим сердце "нет".
Зачем, не зря ль все это было?
Как знать, но сердце сохранило
и свет любви, и боль ее.
Что здесь чужое, что мое,
понять я даже не пытаюсь,
но отчего-то возвращаюсь
я раз за разом в тот июнь,
в те дни, где ты - красив и юн,
где нет условностей и правил,
где сердце я свое оставил.