Огнём рябин играя,
сбёг в прошлое ноябрь.
На ширь родного края
ногой ступил декабрь.
Недели три промчалось,
но, словно всем назло,
зима не раскачалась,
не встала на крыло.
От серого бесснежья
я слышу пашни всхлип,
без снега в безмятежье
не спится роще лип.
И всё не так народу.
Язык его, что кнут:
все серую погоду
словечком злым секут.
Но вдруг как запуржило
и вмиг всё замело:
зима влететь решила
и в город, и в село.
Сорвётся скоро с троса
зимы вернейший пёс
на недовольных россов
зубастенький мороз.
Укусит нос народу.
О, сколько нас зануд!
мороз, кусачью морду,
ругать взахлёб начнут?
С концом длиннющих ночек
уснёт пёс в конуре,
и тепленький денёчек
запляшет на дворе,
но я уверен, други,
в жару из-под панам
забрызжет бойко ругань,
что слишком жарко нам.
Галопом торопливым
летит за веком век.
Останется ворчливым
надолго человек!