Отдельным багажом сдаю в забвение
места из кожи в уголках из жести:
место рождения,
место имения,
и вес с доплатой - место положения.
Лишь кладь ручную прижимаю в кресле
к груди, взлетая -
место, где мы вместе.
***
Стенам без теней грустно,
в стенах без тебя пусто
В четырех углах концы света,
только там, где ты, всегда лето.
За окном октябрь и знобит лужи,
на столе остыл для двоих ужин,
ветер, как щенок, теребит листья,
не хочу писать себе письма.
Я не жизнь прожил, а разлуку,
на моих глазах твои руки,
и не снег с дождем
намочил пальцы -
это я учусь
улыбаться.
***
Чтоб постичь вполне: чтО есть бозон Хиггса? -
надо так несчастливо влюбиться,
чтоб была Она
во всякий миг света
в твоем сердце
и в своей дали где-то.
***
Это ты против логики, вопреки
эпилогу, посткриптуму и... неважно -
украшала собою чужой пейзаж, но
вняла точке, молчащей в конце строки.
Так стихи принимают от боли, запив водой,
так ладонями пишут коней, позабыв про кисть,
так становится точка, за веком дрожа, звездой,
чтоб скользнуть вниз.
***
С днем рожденья, дорогая...
Все четыре слова значат,
что река уже другая
и леса глядят иначе,
и кольцо на срезе свежем,
что морщинка в глади кожи.
Вот и ты на год все реже
и на год еще дороже.
Все устроено не просто
и, выходит, не напрасно
вышел я в открытый космос
и взглянул, как ты прекрасна,
и познал: раз нет начала,
ничему не будет края.
Ни веселью, ни печали.
С днем рожденья, дорогая.
***
Эта пианистка, как радистка,
излучая изумруд очами,
расшифровывала чисто, близко
сумерки скрипичными ключами.
Молоточки струн
касались верно,
вспыхивали свечи на рояле,
месяц за окном
попался в вербу...
Так меня в любовь завербовали.
***
Я, наверно,
хваткий малый -
журавля за хвост поймал.
Ты меня не целовала,
Бог меня поцеловал.
Он, как чистым бриллиантом,
что до смерти не пропить,
одарил меня талантом -
без тебя тебя любить.
"Верь - шепнул - в свою удачу"
и погладил по плечу.
Я с тех пор, от счастья плача,
в каждом сне к тебе лечу.
Как не верить? Он же знает,
как, бывает, под звездой,
девы сыновей рождают
вдруг, от нежности одной.
***
Ты прости мне,
любовь моя первая,
моя первая
и последняя,
сероглазого
того мальчишку,
от отчаяния
врунишку.
Как хранить
свое счастье,
не понимал,
пред тобою
на цыпочки
привставал
и не знал еще,
что нет выше
времени цвесть,
что на любовь
не обижаются -
ею дышат,
пока она есть,
пока она рядом
и ее рука
на русой еще голове.
Для двоих один день -
века ,
одному - смерти две.
Все вокруг замело
и белым-бело,
пролетающий снег
оцарапывает стекло,
вниз скользя.
Он идет уже так давно,
что и голос твой
вспомнить
нельзя.
***
Запустили люди в космос ракету,
возгордились этим случаем страшно,
усмехнулся Бог, и создал комету,
да такую, что снесло людям башню.
До тех пор все было чинно и здраво,
но явилась всех комет королева,
и планеты, вместо слева направо,
завертелись с нею справа налево.
А один художник поднял глазищи,
и влюбился в это чудо,
хоть тресни,
стал поэтом, позабыл
сон и пищу.
Только песне не нужны
чьи-то песни.
Выгнув хвост, во тьме исчезла комета.
Но осталось на сетчатке свеченье...
Поздравляю себя
с этим светом
и спасительным нестолкновеньем.
***