Греет солнце озябшие кости,
Лето коротко на мерзлоте.
Криво выписаны на холсте
Буквы лозунга: «Милости просим!»
Три шеренги смурных мужиков
От побудки скучают на плаце.
Ждут начальничков, рады стараться
Недобитки «народных врагов».
Чуть вальяжней убийцы и воры, –
Их не метит позором статья.
У охраны – прилив колготья:
Видно гости появятся скоро.
Звук моторов, опять тишина…
Странно, даже не лают овчарки.
От волненья становится жарко.
Скрип петель, щель в воротах видна.
Офицеры и несколько штатских.
Генеральский сияет погон.
И «начлаг», семенящий вдогон.
Три мамзели – из родичей барских.
Тащат женщин в мороз и снега,
Вонь барачную, похоть подонков.
У одной так запястия тонки,
Словно детская это рука.
Прею, потом пропитана роба,
И щетина не красит лицо.
Обнимает её пальтецо,
Не спасает – трясёт от озноба.
Взглядом встретилась, бросило в дрожь –
В нём и слёзы, и жуть неземная.
Может, просто жалеет, не знаю…
Или кто-то до боли похож.
Озираюсь направо, налево:
Вдруг ошибся – потоп не по мне?
Что за блажь офицерской жене?..
До раба снизошла королева!
Льётся пафос знакомых речей
О величии долга Отчизне,
О советской и праведной жизни…
Я - как голый стою перед ней.
Кончен митинг, загнали в бараки.
Об амнистии вертится слух.
Безнадёжно. К мечтаниям глух:
Сколько раз покупался на враки.
Если есть Бог, то пусть глянет вниз…
И мамзельку по зонам не носит!
Лозунг лагеря «Милости просим!»
Потускнел и немного обвис.
19-20.07.2011