(Грустная шутка)
С пеленок видел он вокруг себя забор,
В тюремной школе он "окончил коридор"
И между стеночек он вышел в белый свет,
Как тот Онегин, в восемнадцать лет.
В кармане - финский нож и "Беломор",
В душе - для каждого готовый приговор...
В натуре - волк: всегда, везде - один...
Ну, а по 'ксиве' он - российский гражданин.
Он как-то Пушкина роман в стихах прочел.
В герое сходства он с собою не нашел.
И это его очень возмутило,
Претензий ряд к поэту породило.
Взять хоть сюжет: он в целом увлекает...
Соц. реализма в нем, однако ж, не хватает...
И время действия совсем не совпадает,
И факты биографии поэт перевирает!
К примеру, по-французски - он даже не мычал,
И про Адама Смита он вовсе не слыхал,
В науке страсти нежной, увы, не преуспел,
А лицемерить с детства не мог и не хотел.
Оно б, конечно, - ничего,
А, все-таки, - обидно...
И автору за то вранье
Должно быть очень стыдно!
"Латынь из моды вышла ныне..."
Естественно, не знал он и латыни
(Тут классик нам почти-что не солгал)
Зато 'по фене ботал' он, как воздухом дышал,
И мысль свою 'по фене' конкретно излагал.
К тому ж, он выучил УК, как роль актер,
И по профессии он стал карманный вор.
Легка и артистична теперь его рука
В процессе извлеченья чужого кошелька...
Пейзажи не писал так в пленере Клод Моне,
Как он Вам "нарисует" чужое портмоне.
Увы, сказались тут издержки воспитанья,
Но пусть читатель примет во вниманье
Крылатый тезис, что никак не обминуть:
"Мы все учились понемногу
Чему-нибудь" и, кстати, "как-нибудь"...
Оно б, конечно, - ничего,
А, все-таки, - обидно...
И нам всем осуждать его
Должно быть очень стыдно!
...опять же, дяди у него с наследством нет,
И трюфли он не лопал на обед,
"Бордо", "Клико" он никогда не пил,
Зато умеет он заваривать 'чифир'.
Как книжный тезка, он бывает крут.
Спросите 'корешей' - те не соврут.
Но Ленского 'мочить' бы он не стал,
И с Ольгою б, его, не баловал...
Зачем зря 'карифана' обижать -
Законы воровские нарушать?!
Тем более, что сам он - не 'мокрушник',
'Щипач' он... и, чуть-чуть, 'домушник'.
Оно б, конечно, - ничего,
А, все-таки, - обидно...
И автору за оговор
Должно быть очень стыдно!
К тому же, он совсем не одобряет,
Как тот Онегин с Таней поступает:
Любви девичьей 'фраерок' не захотел,
Увидел бабу взрослую - и сразу обалдел!
...он спорил с Пушкиным заочно и шумел:
Так не бывает, мол... мол, это - 'беспредел'!..
Затем затих, вдруг, и в окошко посмотрел,
И вспомнил лозунг, что в колонии висел.
На блеклом кумаче - короткий текст:
"Закон - для всех! Кто не работает - не ест!"
Тут сделал, вдруг, он, Пушкина любя,
Довольно странный вывод для себя:
Тот не имеет больше права пить и есть,
Кто не трудился девку в бабу перевесть!
Не правда ли, курьезный поворот?
Здесь логика, "стальная", так и прет!
Мгновенно стало ясно всем вокруг:
Да, гений - точно "парадоксов друг".
Осклабилась 'братва' со всех сторон:
- Ну, ты даешь! Да ты, брат, - Цицерон!
На 'киче' париться - тебе резона нет,
Тебе возглавить надо думский комитет!
Пока ты здесь, амнистий - не видать...
Вали с 'кичи'!.. разэтакую мать!
Но кто же, все-таки, есть этот "Цицерон"?
Устали слышать Вы все время: "он" да "он"...
Ну, что ж, отвечу Вам, ведь это - не секрет:
Сей малый - наш по камере сосед.
Нас - пятеро, давно уже сидим...
Все вместе, как алмазов жменька...
Он - самый знаменитый среди нас,
По кличке - Шплинт, в миру - Онегин Женька.
(Февраль 2002г.)