Летела как-то невзначай одна Душа – святые очи…
Её я зазвала на чай: «Поговорим немного, хочешь?...
Ты хоть эфирная, конечно, и по природе ты молчишь, -
откуда ты, куда летишь, в каких мирах живёшь нездешних?
«Живу в прекрасном из миров, - в нём всё цветёт, благоухает
и ночи мрачной не бывает – двух солнц там благостный покров.
Жар-птицы в радужных лесах по-человечьи распевают.
В лазурно-розовых морях янтарь и жемчуг поспевают.
И, если песню запоёшь, та превратится в птицу-лиру
иль в серебристо-златый дождь, что очищенье дарит миру…
Повсюду дивные сады, резвятся эльфы и сильфиды.
Вся красота моей земли - владенья сказочной Колхиды.
Цветы там, орхидеи, есть – одно из чуднейших творений:
когда придёт пора цветенья - бутонов нежненьких не счесть.
А раскрываются они – их ароматом дышит небо,
и трепет бархатистой неги вдруг – порх со стебля и с земли,
и улетает, и искрится, вальсируя, легко кружится
тот цвет, вдруг бабочкою став… Одна из божеских забав…»
«И впрямь, Душа, такая небыль твой мир, пречудный из миров,
и дивный блеск его даров! Глазком одним хоть глянуть мне бы…
Но для чего, Хрустальный Звон и Родниковая Обитель,
ты, лучезарный небожитель, в наш мир летишь, ведь тёмен он?
Здесь много страха, боли, тьмы, в страданьях люди изнывают,
всегда чего-то не хватает, и в Небо - косяком мольбы…
Зачем, скажи, зачем тебе сомнительных реалий бремя,
зазря потраченное время на грешной, пасмурной земле?…»
И, очи долу, мне в ответ, то мило рдея, то бледнея:
«Но кто-то должен орхидеи выращивать и здесь. И в свет
нежнейших бабочек пускать …»
Летела в небе Благодать…
.