Мы думали, что время будто кореш:
взаймы даст, выпьет честно под сурдинку,
пойдем к девчонкам вместе с ним в обнимку,
гитару заведём, найдем слова, чтоб спорить,
поделим вместе на двоих карман и горе...
Но оказалось, что его не переспоришь.
Мы погибали мелко, невзначай.
Косили нас обычаи и нравы,
сжигали сны, да разные отравы,
наивность, правила, житьё и бытиё,
обычай называть чефиром чай,
и то, что именуется "нытьё".
Мне нынче снилось: по лугу, как в сказке,
с рукою, выбросившей в небо шашку,
без ощущенья детского "прощай",
скакал на кобылице мой Чапай,
я в детстве с гор вот так вот на салазках...
Так вот, скажу: мы очень честно жили.
И я до сей поры люблю Чапая.
Сто лет назад я, Анке помогая,
стрелял по Каппеля шагающим полкам.
Потом я понял, как нас обдурили.
И все ж люблю Чапая. Лично. Сам.
.................................
Единственное, что согреет - друг,
его значение, тепло, да лук
насквозь пронзенный уксусом на блюде,
глядящим в полные бока пельменей,
где возлежат салаты и коренья,
где бесконечно что-то врем и мелем,
владея путанным глаголом "любим".
А мы-то думали, что время - кореш.
Не переспоришь век. Не переспоришь.