- Я никогда не отрекалась от тебя и твоего сердца. А что ты сделал? Что ты сделал? Наставил мне в лицо пистолет? Угрожаешь? Ты лучше подумай, кто тебя предал, прежде чем умывать руки в моей крови…
Камэи стояла у рояля в халате и не смела даже, пошевелить, рукой. Молодой человек в черном мундире смотрел в одну точку направленную вместе с дулом пистолета и не шевелился. Он перебирал в мыслях имена, события, даты…но ничего свежего его не посетило, все смешалось в одну массу и он не мог собраться с собой. Встряхнув головой, густые черные пряди волос упали ему на глаза, легким жестом руки он оправил положение и опустил пистолет. Теперь его зеленые глаза были полны скорби, отчаяния, угрызения совести и грусти…никогда он не чувствовал себя таким покинутым и ущербным в один момент…
Все рухнуло!
Идеи, цели, планы…в один миг. Единственный человек, который был с ним рядом в этот момент – это Камэи.
Маленькая, кареглазая учительница музыки. Она всей своей широкой душой и сердцем принимала Сержа таким, какой он есть…она никогда не врала ему и ни разу не одернула язвительным словом. Её сдержанность и преданность, давали ему возможность хотя бы по ночам спать спокойно.
Камэи слушала его мысли, эмоции…ловила импульсы переживаний, в его резких содроганиях, когда он спал.
Она знала, система рушит человека, не снаружи, а с самого внутри…и это её очень сильно беспокоило.
Но больше всего она отдавала должное тому, что молчала и это было её спасением.
Серж положил пистолет на стол и откинулся на спинку стула:
- дай мне поужинать, сегодня ужасно тяжелый день был.
Камэи оправила халат и подошла ближе к столу:
- единственное, что у меня есть – это варенный рис. Больше я ничего не могу тебе предложить.
Лицо юноши несколько изменилось и он кинул на нее вопросительный взгляд:
- как это, только рис? Ты что, святым духом питаешся?
- понимаешь, - и лицо Камэи затянулось улыбкой, - уже два года, как Натан находится в подполье, и Я как единственный родной ему человек, не могу отказать в помощи.
Серж резко поднялся со стула и начал ходить по комнате, его сапоги отдавали громким эхом по углам старой квартиры.
- глупая! До безумия глупая! Что ты делаешь? а если завтра его схватят? Что тогда? На эшафот пойдешь и ты. Я ничего не сделаю и не смогу тебе помочь. Пойми, родная, - он подошел к ней и взял её за руки, - родная Камэи, пойми, что ты ему уже ничем не поможешь, единственное его спасение, это пустить себе пулю в голову. И все…
Девушка опустила лицо…по щекам потекли две струи слез. Руки судорожно задрожали и она всхлипнула.
- пойми…пойми, что Я се еще верю в спасение. А если даже его и не будет, и единственным его спасением будет пуля, то пусть она будет выпущена только из моих рук…
- …ты всегда казалась мне умной женщиной…но как я мог заблуждаться так сильно? Ты говоришь бессмысленные вещи. Которые абсолютно не подвержены логике.
- я знаю. Но ты знаешь о моих чувствах и об этом мы говорить не будем.
Он сильно обнял её и прижал к себе:
- я не переживу, если с тобой что-то случится..
- 10 минут назад ты ткнул мне в лицо дулом своего пистолета…я это поняла.
Серж улыбнулся и поцеловал её в губы.
Он смотрел в эти глаза, глаза которые были наполнены бескорыстью и детской наивностью. Он их очень сильно любил…они всегда искрились энергией и жизненным позитивом, как раз тем, чего ему не хватало.
- у тебя язва желудка, а ты сидишь на рисе. Он твердый. Где твой телефон. Мне нужно сделать звонок.
- справа от твоей руки.
Юноша повернулся и взял трубку.
Камэи поднялась со стула. Подошла к холодильнику и открыла дверцу.
Внутри одиноко стояла кастрюлька с рисом и коробочка масла.
Она достала это и положила на стол.
Подняв глаза, Камэи обвела комнату взглядом…было пусто…абсолютно пусто и никого не было.
Молодой человек будто бы растворился в воздухе…одиноко покачивался абажур…черный мундир в огромном целлофановом пакете висел на вешалке…свистел чайник…Камэи положила руку на свой округлый живот и нежно погладила его…
- …уже шесть месяцев прошло, а мы с тобой до сих пор видим нашего отца таким, каким он был в последний раз…