Когда в сентябре золотились колосья,
и плакала горько листва,
природа баюкала многоголосьем,
туманом окутав глаза,
за серой равниной в кореньях корявых
мужает оранжевый март,
он скоро проснется лучистокудрявый,
на лицах весенних ребят.
Он будет и раньше серебряной крошкой
скрепить под озябшей лыжней,
он вырастит вскоре на белых окошках,
купаясь в заре золотой.
Его разглядим на стеклянных игрушках,
услышим со смехом людей,
греметь будет звонко салютом на уши
зажжется от света огней.
Он будет, а в прочем почти не прощаюсь,
и пусть барабанная дробь,
всегда с вами будет как добрый товарищ,
поправьте унылую бровь.