У трона запоздалой памяти
Шатаясь, поднялся позор.
Как над разрытою могилой
Со страху одуревший вор.
Дошел. Уродлив и огромен.
Проклятьем освящая путь.
И страшно в далеко взглянуть.
Но тянет вспоминать и помнить…
И явен залп над мостовой
Назло Европам и Америкам!
Сознания клочки шуршащие
В простреленном голодном черепе!
И упоение разгоном! И горечь пепла на губах!
И, наконец, экстаз агонии:
Творец ушел, пришел монах.
И голубая высота! И вера!
Вера без границы
В прозрачной архичистоте
На незамаранных страницах…
Как далеко… И пьяно как
Воспоминанья жжет услада.
И совесть – спившийся дурак
Опять зовет на баррикаду.
1989