У барыни Татьяны Львовны
Был редкий поросёнок чистокровный.
Весёлый, розовый, холёный,
Из самого Парижа привезённый;
В манишке беленькой и с бантиком на шее.
Ну разве ангелочек есть милее?
Стоял июнь. Был полдень. Воскресенье.
С прислугою покинувши именье,
Татьяна Львовна совершала promenade –
Обычный путь: до речки, и назад.
И поросёнок следом увязался,
На радости резвился и игрался,
Но вскоре он от барыни отбился,
Далече отбежал, и заблудился.
Весь день скитался маленький пострел,
Изголодаться к вечеру успел…
Пути не зная, поросёнка занесло
На скотный двор, в какое-то село.
Все поросёнка сразу обступили,
Загоготали, крыльями забили,
Захрюкали, протяжно замычали –
Как гостя именитого встречали.
А поросёнок вздёрнул пятачок,
Затем с высокомерием изрёк:
«Чего уставились?! Не видели господ?
Холопы! Одно слово – "скот"!
И дух от вас стоит такой вульгарный…
А я – высокородный, элитарный.
Меня хозяйка любит безрассудно,
А кормит так, – вам и представить трудно:
Печенье, персики, из рябчика котлетки.
Поем, потом валяюсь на кушетке…»
Пришёл мужик, принёс ведро ботвиньи,
Плеснул в корыто, – набежали свиньи.
Наш поросёнок, рот открыв, смотрел.
Сглотнул слюну… потом не утерпел –
И ринулся, толкаясь и визжа,
Свободным местом у корыта дорожа.
Иной глупец на всех углах орёт,
Что он "высокородная элита".
Когда же брюхо голод подведёт,
Со всеми ест из общего корыта.
© Алексей Кокорин. 2012 г.
Авторское прочтение:
https://youtu.be/0FZClA3-4Ro