Кто ты изгой или пророк,
Вопрос, наверное, подсуден,
Смотрящим в Вечности порог,
Из настоящих жизни буден.
Я поднимаю этот век,
Что светлым в памяти остался,
Когда кипел горячий снег,
И гордой кровью обливался.
Года лихие как гроза,
Вздымали жизнь вихрем черным,
И только Вечности слеза,
След оставляла непокорным.
Хрипела слава за окном,
Ей не хотелось быть жестокой,-
Ведь не один усатый гном,
За темным Вечности окном,
Стоял над этой тьмой высокой.
Ревела буря, гром гремел,
И кто-то слепо верил грому,
А кто-то все же честь имел,
И век не резал по живому.
И я всегда не понимал,
Как эти люди не устали,
Когда высокий генерал,
Спросил: Тебе на бошку ссали?
И это были те слова,
Где слава черту не сдавалась,-
Ведь генерала голова,
Под пулями не пригибалась.
Пел песни грустные камыш,
В дугу сгибались ветви века,
Но не сожрала эта мышь,-
Его самого человека.
Ведь есть у Вечности причал,
Ведь есть у вечной жизни пламя,
Никто ведь даже не кричал,-
Вы в Вечность уносили знамя.
Вы твердо верили в одно -
Кто веру подлостью не судит,
Откроет Вечности окно,
И славу гордую разбудит.
Я знаю, что поможет ей,
Тот, кто несет свой жизни кубок,
Среди бескрайности полей,
Среди колючих незабудок.
Пусть не несут его печать
Копыта буйного Пегаса,
Он слышит – мертвые кричат,
Кричит, гробов сплошная насыпь.
За все, что сделали не так,
Кричат из Вечности герои.
Я понимаю, это знак,
Всем, кто пророки и изгои.
Кто ты,- изгой или пророк,
Вопрос, наверное, подсуден
Тому, кто правду уберег,
И не забыл судьбы урок,
Для настоящих жизни буден.