Баба снежная в пёстрой косынке,
окружённая ряженых рожами,
как живётся в далёкой глубинке?
Что в тебе до весны заморожено?
Как давно надевала ты платьице?
Прогоркает губная помада,
оторвавшейся пуговкой катится
жизнь туда, где хоро'м громада.
Там снежинки падают замертво –
небо тихо стреляет дробью,
над людской суетою замерло,
словно ворон на ржавом надгробье.
Громко чавкают «ходики» дедовы,
потихонечку время жуётся.
Баба справится с нежностью, бедами,
ей, как предкам, всё так же живётся.
Кинет в печку дровишек берёзовых,
шаль – на плечи, возьмётся за спицы.
К ней влетит сказкой в сумерках розовых,
рассыпаясь на звёзды Жар-птица!
В светлой горнице сердцем оттаяв,
запоёт баба песнь с домовушкой,
вынет гусельки «made» из Китая»…
Скоморошик-комар с белой мушкой
до упаду начнут выкомариваться –
в Святки ночи дверей открытых,
а потом пойдут в баньке попариться
и бельишко стирать в корыте.
Утром станет опять баба снежною,
на работу пойдёт вперевалку.
Улыбнётся: «Весною!» – с надеждою...
ошибаются часто гадалки.
Эх, российского сердца глубинка,
не зайдёт в тебя просто прохожий.
Ты, как в сказке, в платке-невидимке,
чтоб тебя до поры не тревожить.
Фоторабота Морозова В. (Баба Настя)