На меня не хватило гвоздей и скрепок -
и огонь в очаге потух...
Папа Карло полено извел до щепок,
Длинноносый строгая Дух,
И пристроил сынка...
Среди дров в камине
Четвертован, унижен, гол
Ждет, когда же хозяйка вином в графине
Соберется украсить стол?
Затрещали дрова, дым рассеялся синий-
Стон из пламени умолял...
Тянет руку хозяин к угольям Сына,
Чтобы трубку табак согревал.
У хозяйки с Мороза озябли ноги -
Жмется к мужу и жарким углям.
Без Огня в стужу зябнут ветхие боги -
Живы, благо даря дровам.
Догореть и сбежать на морозную Волю
Наплевать, что через трубу.
Все уголья родным - отпылал и волен
Нос сменить и девку-судьбу.
***
СЕРЕЮТ БОГИ
Лес крестов, плах, гвоздей, оглашенных репок -
Свет звезды над хлевом потух.
Ватикан прихожан остругал до щепок -
На кострах инквизиций вспух.
Бог распят, не горит апокриф в камине
Хоть теши на тонзурах кол,
Навалили каноны ПОПы судьбины
На рождественской трапезы стол.
Образ строит Слова, озаряет пустыни,
Дух Святой входит пламенем в плоть,
Греет руки Иосиф в угольях Сына,
Перед тем, как дрова колоть.
Леденеют Мадонны босые ноги -
Сын зовет: "Ходи по углям",
Но без Духа Святого, сереют* Боги,
И страшится Огня Адам.
Из под купола вырвусь к небесной Воле -
Сварги встретит меня орган.
Все до искры я сжег на крестах колоколен,
Заземленных библейских стран.
Над Рождественской елью танцую с метелью
И снежинки целую в уста,
Оглашенным прелатам в алтаре за оградой
Приговор зачитаю с креста.
На свое Рождество, в мир сиянья вернулся
Я из хлева и плотничьих рук,
Сон людей в ночь Сварога бездымно тянулся
На распятьях дворцов и лачуг.
***