Не пей отворотного зелья, оно на язык горчит,
пахнет дождем на асфальте и чернильною темнотой,
те, кто его глотал, теперь слышат шаги в ночи
и иногда боятся идти домой.
Все-то заснуть не могут: скрипит кровать
и из-за дверцы шкафа глядит нездешняя жуть.
Нет, если ты решил, то зачем мне тебя спасать? -
я расскажу.
В полночь выйди из дома, лишнего не бери,
сам найдешь перекресток семи дорог,
встанешь, почувствуешь, как что-то шкрябает изнутри,
как ты неожиданно весь продрог.
Как по голой земле тени веток слегка шуршат,
тут еще ведь можно свернуть назад,
правда можно свернуть назад.
А потом посмотри на дороги поближе, и
ты увидишь следы на одной из них, и поймешь, что они твои.
Когда ты встанешь на эту дорогу, пойдешь по своим следам,
вот тут нельзя обернуться или остановиться.
И ветер будет гулять у тебя за спиною там,
и за спиной кричать - то ли призраки, то ли птицы.
Главное, не остановись, не сойди со своих следов,
иди и с каждым шагом все вспоминай в деталях,
это закон, не жалуйся, что суров -
я же предупреждала.
Кто они, сколько их, тех, кто дошел до конца,
с каждым шагом воспоминания все отчетливее и ближе,
сколько стало безумны - в желтых рубахах да бубенцах -
кто навеки черен лицом и навеки выжжен.
С каждым шагом все больше кажется,
что летишь отчаянно вниз.
Это не самое страшное - главное, не обернись.
А потом все закончится - будет поле разрыв-травы,
собирай сколько хочешь, отваром хоть руки мой,
только голоса не уйдут из твоей головы,
только по-прежнему будет кто-то дышать за спиной.
Что ж, попробуй вернуться в середину бесснежной зимы,
пробуй быт наладить, не вскрикивать по ночам.
Ну а хочешь - бросай людей, уходи в холмы.
Я же знаю - ты с ними не сможешь.
Уж лучше к нам.