Ни бабочек – прекрасных
в своём летящем танце,
ни трав, кустов, тропинок, ни старца-валуна.
Сегодня – через годы –
пришёл я повидаться
с поляною цветущей. Да только где она?
Окаменевшей коркой,
подобием застоя
сереет гладь асфальта. Но замечаю я:
в одной из новых трещин,
пробив её собою,
отважно зеленеют травинок острия.
Едва глаза прикрою –
вновь пчёлы над цветами,
вновь росы осыпая, колышется трава.
Асфальт... Он не всесилен,
хоть давит, словно камень:
как и во мне, под прессом земля ещё жива.