3. ДЕДОВСКОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ.
На рижское взморье! Там время застыло
В молчанье песков – вековых и унылых.
Старик седовласый с женою встречал
Семью петербуржцев, что с радостью ждал*.
Был честным до святости дед-иудей
И лавку закрыл, как себя, от людей.
Казалось, суровый и праведный род
Впитал всю размеренность викингов вод.
Поэт вспоминал: восемнадцатый век
В той Риге застыл, где живой человек
Подобно Спинозе не славил Талмуд,
А Лейбница с Гердером чтил мудрый «зуд».
И может Амалия**- белою леди -
Глядела на «принца», как в ласковый сон.
Но сладостно-трепетный миф меж столетья
Увы, не нарушит пристойности фон.
На внука взирал с чинной строгостью дед.
Из глаз голубых лил спокойствия свет:
С сановным достоинством жизнь доживал,
Потомку по крови того же желал.
Но тот не на шутку сего испугался,
Тем самым нарушив гармонии лад, -
Наставник раввином суровым казался
В мальчишеском мире столичных бравад.
Внук знал блеск парада на Марсовом поле,
Гранитных кварталов имперский размах.
Сенатскую площадь и бунты о воле,
Тиски скрытой бездны в нарядных штрихах.
А Дуббельн***, меж тем, наслаждался Чайковским.
В ударе был Штраус. Шопен же молчал.
(Похоже «песочных часов» не приял.)
А Скрябин грозил Прометеем московским!
12.03.10
____________________________
* Речь идет о детских впечатлениях О.Мандельштама в связи с поездкой с семьей в Риге(1901 г.), где на улице Ключевой жили родители отца. Несмотря на иудейскую ортодоксальность своего деда, в Риге поэт не только окунулся в мир, по его словам, совершенно чужого века, но и «никак не еврейской обстановки». Именно в Риге, он впервые осознано приобщился к музыке, полюбив Чайковского «особым нервным напряжением».- прим. автора.
** В это время на улице Бруниниеку проживала бабушка поэтессы Шарлотта Амалия Кауфманн, родившаяся в немецкой Риге в декабре 1889 года.
***Дуббельн (ныне Дубулты)– еврейский курорт на Рижском взморье.
_____________________________
Далее: «4. Наш Петербург» http://www.stihi.ru/2012/01/17/11358