Рождённый женщиной и женщиной убитый,
Прошедший Русь от края и до края,
Певец Никола точно дух забытый
Над вологодской пустошью витает.
Ты к людям шёл особою дорогой,
Тебе претила колея чужая,
Ты всех жалел, юродивый от Бога
Ты до сих пор всё по лесам шагаешь.
Ты всё идёшь, а под ногами — клюква,
Да опадь хвои, смешана с брусникой,
Да дождь прольётся с тучи, что набухла
Как чёрный ворон с карканьем и криком.
Вот край твой, север, древняя земля,
В ней есть загадка — дремлющее слово.
Здесь в сказах жили Святогор, Илья,
И князь Вольга, что волком рыщет снова.
И ты, Рубцов, ты срубленной сосной
Плывёшь плотом по вологодским рекам
И кто ты, человек иль зверь лесной,
Кого зовёшь ты, откликаясь эхом...
Твой голос тих и песни не смелы
Они подобны журавлиным крикам,
Когда летят они высоки и светлы
Прощаясь с Родиной, с её печальным ликом.
Ты весь — прощанье. С Русскою землёй,
С мечтой, с несбывшейся своей любовью,
Твоя поэзия, как вечный шум лесной,
Её не заглушат ни гимны, ни злословья.
Волчиха старая в сыром логу
Подстерегла тебя, вонзила в горло зубы...
Так падает олень, сражённый на бегу
Ударом пули... но всё шепчут губы:
«Россия, Русь, храни себя, храни...»
Храни сейчас, когда мы вымираем,
Когда погасли сельские огни
И дух Руси над кладбищем витает.
Но он живёт, доколе живы мы,
Смотри, идёт средь отблесков костров,
Он к нам идёт в предчувствии весны
Желанный гость, наш светлый гость — Рубцов.