Мои настенные часы внезапно тронулись умом.
Как и бездельница хозяйка, они на месте не сидят,
Переполняет заурядство, движенье стрелок день за днем.
Вот и решили взбунтоваться, и вот летят назад-вперед.
Со мной такое в первый раз: недоуменье и востог.
И будто длинная рука, ломая свой привычный ход,
Та стрелка рвется за края своих безжалостных оков,
И ей плевать что так нельзя, ее манит нелепый вздор,
И пение птиц, и звук монет, танцущих где-то на столе.
Ей не понять чего ей надо, ей не понять саму себя.
Зачем ей рваться к автостраде, к манящим светам фонарей,
Когда в душе есть листопад, и осень где-то в декабре.