вот. живу. и живу. и живу.
не могу охватить этот грохот беззвучный внутри.
дуги рук. красный звук. мягкий грифеля стук по тетради по лужам по пальцам по пыли.
не до плы ли.
под глаза мертвый зверь - всё, упал, не маячит.
за ним - от него.
нет. напрасно. за гребни рубиновых граней осыпается вербой пушистой графин.
осыпается вербой пустой.
только мертвому дереву нечем
только мертвые сосны не плачут.
позапрошлой. растерзанной временем в тлен. пережившей деревья и руки
ломавшие ветви.
осыпается каждый сосуд
растерзанной вербой.
где кувшин там и прах
в каждом доме кувшин
в каждом море размечены грифелем красным - вот до, а вот после
плывут корабельные сосны
так и я осыпаюсь
так и я вот живу и живу не могу охватить эти волны
непостижимые
скорые
бесконечности волны
прибрежные птицы как выход
застывшего взгляда
движение
облако
уходящее в море...
посиди со мной тихо. не тише себя, но тише других
если ты
если тоже заметил
услышал
бессмысленный гул за межреберной дверью,
за тонким височным окном
если ты
если тоже услышал
значит ты меня дальше
значит ты меня ближе
значит веришь в бессмертие вербы
значит
брат
по несносному
невыносимому небу.