Иду по мокрой мостовой
Навстречу лица, лица, лица.
Обнимет шумною толпой
Моя Москва, моя столица.
Иду среди толпы живых.
Я им никто, и мне чужие.
А вдруг они уже мертвы?
Как я внутри совсем пустые?
Озябший тополь у ворот
Сухую ветку в небо тянет.
И стая плачущих ворон,
Их крик печальный не устанет.
Иду, навстречу грязный кот.
Ему никто не даст сосиску.
А он бы съел и антрекот,
И молока слизнул бы миску.
Старик, взъерошен и охрип -
Гоняет пьяных мальчуганов,
Но не страшит их этот крик
Про малолетних наркоманов.
Девчонка юная бредет -
Лицо в слезах под капюшоном.
Любимый больше не придет.
Вдох горестный почти со стоном.
Бабулька скромно тянет руку.
В глазах печально и темно.
Ей не избыть тоску и муку,
Что быть с родными не дано.
А может, можно по-другому?
Умыть печаль своей душой
И улыбнуться как родному
Тому, кто рядом, но чужой?